Том 2: Совершение революции в душе
Глава 18: Буддизм – это религия диалога [18.1]
18.1 Диалог – это сердце буддизма
Рассказывать людям о Сокровенном Законе с глубоким уважением и искренним желанием счастья для них является важной и неотъемлемой частью духовной практики буддизма Ничирена Дайшонина. Эта практика ради других людей, однако, не ограничивается передачей учения через объяснение доктрин и идей буддийской философии. Дайсаку Икеда учит, что к ней относится также и прежде всего тёплая поддержка и воодушевление окружающих нас людей через чистосердечный диалог и добрые поступки, в которых находит своё воплощение дух Сокровенного Закона, коим является наивысшее уважение достоинства жизни. А кроме того, это доказательство величия солнечного буддизма окружающим людям на примере осуществления собственной революции в душе.
Икеда-сэнсэй сам проводил огромное число вдохновляющих диалогов, при этом основывая свои мысли на учении Ничирена Дайшонина.
В данной части представлены наставления и рассуждения сэнсэя о том, что должен представлять из себя буддийский диалог.
(Из эссе «Учась искусству диалога у Шакьямуни-Будды», вошедшего в серию эссе по роману «Новая революция человека». Опубликовано в газете «Сэйкио симбун» 8 марта 2002 г.)
Первооснову буддизма, последователями которого мы с вами являемся, составляет диалог. Можно сказать, что огромный свод буддийских писаний, известный как «Сокровищница восьмидесяти тысяч учений», родился из откровенных, благожелательных диалогов Шакьямуни, которые он вёл с людьми из различных слоёв общества. Даже самая первая проповедь Будды, называемая «Запуск колеса Дхармы», которую он произнёс сразу после своего просветления, была далека от назидательной речи, снисходившей свыше. Напротив, Шакьямуни беседовал с пятью своими давними товарищами – монахами-аскетами искренне и открыто, как с друзьями, одинаково стремящимися к истине.
Стоит отметить, что монахи не сразу поверили услышанным словам, несмотря на то что Шакьямуни заявил, что достиг просветления. Будда при этом не сотворил никакого чуда, чтобы убедить их. Всё, что он делал, это терпеливо и упорно продолжал свой искренний диалог с ними до тех пор, пока эти монахи не открыли сердца его учению. И на это потребовалось несколько дней. В результате один из них, Аджнята Каундинья1, постиг смысл слов Будды, и далее за ним последовали остальные четыре. Иначе говоря, не сразу все пять монахов осознали истину учения, вначале это был только один человек.
Это очень важный момент для нас. Можем ли мы достучаться до сердца того самого человека, находящегося перед нами? Всё начинается с этого.
Вскоре после того, как Будда отправился в своё «странствие во имя диалога», он встретил блуждавшего в лесной чаще юношу, который причитал и сетовал на свою судьбу. Шакьямуни обратился к нему со словами: «Милый друг, я слышу твои роптания. Поди, сядь подле меня. Здесь нет страданий». Затем Шакьямуни подвинулся и, усадив юношу рядом с собой на подстилке, начал вести диалог.
Шакьямуни всегда был другом тем, кто страдал или искал верный путь в жизни. Изначально на санскрите слово «милосердие» в буддийском термине «милосердное сострадание» означало дружбу. В ранних буддийских писаниях Будда Шакьямуни представлен как личность «приветливая и гостеприимная, доброжелательная и радушная», «имеющая лицо радостное и оживлённое, всегда первой заводящая разговор с другими»2. Будда никогда не был холоден и строг с людьми, никогда не встречал их с недовольством, надменно спрашивая: «Чего это ты сюда пожаловал?» В его образе сияло достоинство, но при этом он всегда был открыт людям, а потому мог расположить к себе каждого. Поэтому люди всех сословий: и земледельцы, и торговцы, и домохозяйки, и мудрецы, и даже члены царских семей желали встретиться с ним. Поделиться с ним своими печалями и горестями или сразиться в словесном поединке – каждый жаждал диалога с Буддой.
Наше общество Сока Гаккай, унаследовав этот дух основателя буддизма, является площадкой для такого диалога, где люди могут открыто общаться друг с другом на любые темы. Вот почему в наших собраниях всегда с радостью участвует много разных людей.
Стоит сказать, что на самом деле в Индии во времена Шакьямуни общаться на равных с любым человеком было делом немыслимым. Общество делилось на касты, или социальные группы, главенствующей из которых была каста брахманов. Дружеские отношения между людьми различного происхождения и социального класса были просто невозможны.
Вопреки этому Шакьямуни никогда не дискриминировал людей в зависимости от их общественного положения. Когда, например, один мужчина, презираемый за то, что он являлся выходцем из низкого сословия, решил стать его учеником, Шакьямуни встретил и принял его, обращаясь к нему с наивысшим почтением.
Будда общался со всеми людьми с одинаково милосердным состраданием, поскольку его проницательный взор всегда был направлен на истину человеческого существования. В нашем мире, где ничто не постоянно, ни один человек не может избежать фундаментальных страданий рождения, старения, болезни и смерти. В этом отношении все люди равны: и монарх, и простолюдин.
Однажды правитель царства Коша́ла3, царь Пасенади, пришёл встретиться с Буддой после долгого отсутствия, объясняя, что в последнее время он был занят государственными делами. Услышав это, Шакьямуни обратился к нему с вопросом: «Что бы ты сделал, если бы над твоим царством нависла огромная скала, высотой доходящая до самых небес, грозящая вот-вот упасть и разрушить твоё государство?» Царь ответил, что в таком случае никакая сила власти бы не помогла, и что он, смирившись с участью, посвятил бы остававшееся ему время на совершение благих поступков. Далее Шакьямуни пояснил, что скалой этой являются старость и смерть.
«Как жить человеку?» – сопровождая многих людей в их поисках ответа на этот вопрос, Шакьямуни применял диалог в качестве главного средства.
Муж, который был против буддийской практики своей жены, и упрямый мужчина со сварливым характером – оба обрели смирение и взглянули на свою жизнь по-новому после встречи и беседы с Шакьямуни.
Однажды брахман, вспахивавший поле, с сарказмом обратился к Шакьямуни: «Я усердно возделываю почву и сею семена, почему бы и тебе не потрудиться?» На что Будда к большому удивлению брахмана ответил: «Я тоже, как и ты, занимаюсь возделыванием земли и сеянием семян. Семя моё – это вера, а плуг мой есть мудрость. Урожаем же моим является избавление от всех горестей». Эта прекрасная метафора, несомненно, сумеет тронуть сердца тех, кто занимается земледелием.
Как-то Будда встретил в лесу женщину. Она горько плакала и выкрикивала имя своей умершей дочери. «Мать, познай себя!» – обратился к ней Будда со словами, которые позднее были произнесены и Сократом, когда он сказал: «Познай самого себя». «Мать, – продолжил Будда, – в этом лесу похоронено много девочек с именем как у твоей дочери. Которую из них ты зовёшь?» Одна эта фраза Шакьямуни сняла тяжёлый груз печали и одиночества с души матери, и помогла ей осознать, что она не единственная в своём страдании. «Ох, ты вынул невидимую стрелу, пронзившую моё сердце» – мать вытерла слёзы и решительно воспрянула духом.
Как написано во Второй главе Сутры Лотоса «Искусные средства», Шакьямуни рассказывал людям об истине жизни, объясняя разные причины и условия или применяя разные притчи и сравнения с тем, чтобы его слова доходили до сердца самых разных людей. Его проповеди были не чем иным, как настоящими шедеврами диалога.
Итак, буддизм был с самого начала «религиозным учением, передаваемым людям посредством диалога», а потому он является «религией уважения человека».
Мои дорогие друзья! Проявляйте безграничную широту духа и становитесь мастерами душевного диалога! Становитесь мужественными защитниками правды! В этом сила практикующих гуманистическую философию буддизма, тех, кто откроет эру диалога в XXI веке. Ничирен Дайшонин призывает: «Рассказывайте [о буддизме] так вдохновенно, как это будет в ваших силах, даже если это будет лишь одна фраза или одно слово»4. Так давайте же продвигаться вперёд, вознося ещё выше яркое пламя диалога!
«Мудрость для созидания счастья и мира» – собрание слов воодушевления, советов и наставлений учителя Дайсаку Икеды.
- *1Аджнята Каундинья – один из пяти аскетов, услышавших первую проповедь Шакьямуни Будды и принявших его учение. Являлся выходцем из семьи брахманов, живших в столице племени шакьев Капилавасту на севере Индии. Когда Шакьямуни решил оставить мирскую жизнь и отправиться на поиски истины жизни, Каундинья последовал за ним по указу отца Шакьямуни и вместе с ним занимался аскетическими практиками. Когда же Шакьямуни отказался от аскезы, Каундинья и четверо других монахов покинули его и отправились в Оленью рощу. Однако после того, как Будда достиг просветления, все пятеро аскетов снова встретились с ним в Оленьей роще и приняли его учение.
- *2Накамура Х. Готама Будда (Гоутама Будда). Кн. 2. // Накамура Хадзимэ сэнсю (Cобрание избранных сочинений Хадзимэ Накамуры). Токио: Сюндзюся, 1992. Т. 12. С. 443. Яп.
- *3Коша́ла (или Коса́ла) — государство в Древней Индии, на территории бывшего Ауда (ныне индийский штат Уттар-Прадеш), и Юго-Западного Непала.
- *4Гошо, 1361 (1793); WND-1, 386.